|
Рассказы
Смех без правил
Похождения
Фантастика
Города и люди
Крупный юмор
| |
Подраздел: Контрасты Венесуэлы
Часть 1
опубликовано: 16.03.2011
Конфликт подкрался незаметно
 Мы прибыли в столицу Венесуэлы в тот день, когда на границе Венесуэлы и Колумбии шли бои местного значения. Колумбийцы, подстрекаемые американцами, вели себя вызывающе: хулиганили по-всякому, стреляли из автоматов и пушек, пытались перейти границу. А в это время на улицах и площадях столицы Венесуэлы Каракоса царило необычайное оживление. Повсюду проходили многолюдные митинги протеста, пламенные речи, знамена, патриотические песни-декламации в стиле рэп. В основном это были члены молодежной организации активистов Juventud Comunista de Venezuela типа «Наши». Митинги продолжались целую неделю. В конце концов, колумбийцы прекратили безобразничать и ушли посрамленные восвояси.
Вы будете смеяться, но Каракос, чем-то похож на Москву. Небритые, неопрятные мужики, возлежа на травке газона, бухают какое-то пойло, согласно очереди, прямо из горла пузатой бутылки. Грязный бомж, со спутанными волосами, в поисках деликатесов на ужин, роется в переполненном мусорном контейнере. Босой нищий спит на лавочке, возле супермаркета, подложив под себя кучу зловонного тряпья. А мимо них торопливо проходят привыкшие к таким картинкам благополучные люди, проезжают замызганные грузовички, шикарные тачки, ягуар, порш-кайен и скутер Судзуки.
Но есть и разница. Много Чавесов повсюду на плакатах. У нас на плакатах другие лица. Тут же на улице прохожим предлагаются свежевыжатые соки и почистить обувь, словно венесуэльцам больше ничего в этой жизни не надо, а только в чистой обуви соку попить. Соки вручную на ваших глазах свежевыжимают из разрезанных пополам, немытых апельсинов. Рядом – другие предприниматели предлагают позвонить по мобильному телефону – услуга пока еще в России не освоенная. Перед ними на табуреточке лежат пять-шесть мобильников, прикованных к ней цепью. Попробуй укради!
По-английски здесь не говорят, как и у нас. Хотя в школах его изучают. В отеле нас встретил аккуратный, мрачный русский человек, без особых примет, что с головой выдавало в нем работника спецслужбы.
— Каракос – криминальный город. – невесело сообщил он, – Ежемесячно здесь происходит до 200 убийств с применением огнестрельного оружия. Грабежи туристов довольно частое явление. Поэтому не рекомендуется появляться на улицах после 6 часов вечера, когда на город спускаются сумерки. В город выходить только группами. По одиночке вас непременно ограбят. Не провоцируйте население. Не носите золотых украшений: цепочек и перстней.
Я отнесся к его словам с большой долей иронии, вспомнив, как в советское время мы получали точно такие же инструкции, когда отправлялись даже в дружественную Болгарию. И потом, по части криминала Москва, судя по сводкам, впереди планеты всей. Поэтому решил не следовать пугающим инструкциям чекиста. О чем вскоре горько пожалел.
Парламентарии всех стран – объединяйтесь!
 Нас пригласили на заседание национальной ассамблеи Венесуэлы, посвященное международному женскому дню 8 марта. Парламент – не музей, и не пивная, туда не каждого пригласят, – подумал я, наряжаясь в свои пасхальные камуфляжные штаны.
Внешне Парламент Венесуэлы похож на советский черноморский санаторий, времен культа личности. Вычурные колоны, пафосные балюстрады, пальмы, клумбы, фонтаны во дворе. У ворот – красные береты, с автоматами. Чужие здесь не ходят. Но мы-то – не чужие. Нам не чужды нужды и чаяния братского венесуэльского народа.
В зале заседаний шумно и оживленно. Десяток телевизионных камер ведут прямую трансляцию заседания. Депутаты (среди которых неприлично много женщин) заняты всяк своим делом: кто осуждает вопросы инвестиций, кто-то играет в DOOM, кто-то пишет письмо по «мылу», кто-то звонит домашним по мобильному, чтобы не ждали к обеду, кто-то читает свежую прессу, кто-то даже рисует. В общем, все, как в нашем парламенте. А в это время с трибуны, не обращая внимания на невнимание, громовым срывающимся на крик голосом, исполненным страсти, немолодая, но бодрая депутатка клеймит позором Америку и лично Джорджа Буша. Она говорит, что он не прав и что получит, по заслугам от женщин Латинской Америки.
И тут галерка, на которой присутствуют гости торжественного заседания – женщины стран Латинской Америки (среди них – прехорошенькие!) в количестве 20 человек, взрывается громом аплодисментов. Девушки добросовестно отрабатывают партийные деньги. Они согласны с призывом, наказать проказника Буша. На большом мониторе, висящем на передней стене, возникают их осветленные праведным гневом лица.
В это время заседание неожиданно прерывается и торжественный, взволнованный голос спикера, объявляет, что сегодня, в трудные для Венесуэлы времена, в зале присутствуют представители дружественной России, чтобы поддержать страну в справедливой борьбе с коварной Америкой. Идет перечисление фамилий и среди них – моя!
— Встань и поклонись! – легонько толкает меня в бок сидящий рядом парламентарий. Я вздымаю над головой кулак – символ борьбы до победного конца. Зал стоя аплодирует мне. На экране монитора на мгновение возникла крупно моя одутловатая, небритая физиономия, способная заставить содрогнуться любые вражеские ряды. В этот момент меня транслировали по всем каналам Венесуэлы, Колумбии и США. И, возможно Джордж Буш, сжавшись в комок от ужаса в этот момент у телевизора, призадумался: «А, может, ну его, этого политического хулигана Чавеса?»
Вся Россия в моем лице как бы дерзко бросала в лицо Бушу: «На-кося! Выкуси! Мы с Венесуэлой, а не с тобой!» Я невольно зауважал скромных венесуэльских парламентариев. Ни один парламент доселе, в моей многотрудной и противоречивой жизни не аплодировал мне стоя. Да и сидя тоже не аплодировал. Да что там Парламент! Ни один отдельный депутат мне не аплодировал! Хотя, если честно, то и я ни одному депутату не аплодировал. Так что – все по-честному.
— Хотите встретиться с вице-спикером? – спросил нас депутат Адель, президент общества Венесуэло-Российско-Иранской дружбы. Только полный дурак откажется поболтать с вице-спикером, в трудный для страны час – подумал я. Хотя, если честно, я не очень доверяю вице-спикерам, да простят они мне мою недоверчивость.
Спикер, он и в Венесуэле – спикер.
 Вице-спикер Венесуэлы, а по-русски – говорун, оказался худощавым, суровым мужчиной, лет шестидесяти пяти. На лице его резко обозначились морщины от постоянных мыслей о народе.
— Наши-то спикеры потолще будут, – отметил я с некоторой долей национальной гордости. Мы прошли к нему в кабинет и стали говорить.
Спикер был с нами иноземцами лапидарен, как и положено быть спикеру. Наша беседа выглядела примерно так: — Какова средняя заработная плата в стране?
— Я, к сожалению, не располагаю точными цифрами. – туманно отвечал спикер, – Но правительство делает все возможное для последовательного роста материального благосостояния народа, для обуздания инфляции и стабилизации валютного рынка.
Я хоть до сих пор и не вице-спикер, но к этому времени уже выяснил из неофициальных источников, что минимальная зарплата по стране 280 долларов. Этим гордиться надо, а он скрывает. Думает: у нас больше.
— В Венесуэле очень высокий уровень преступности. Какие меры принимает правительство в этом направлении?
— Да, – согласился неохотно вице-спикер. – К сожалению, точных цифр, характеризующих преступность, у меня нет. У нас есть некоторые проблемы в этом вопросе. Но правительство проводит последовательную политику по искоренению преступности. В последнее время проведен ряд успешных операций по ликвидации наркопритонов в различных регионах страны. По сравнению с прошлым годом уровень преступности значительно снизился.
Вот примерно в таком ключе шла наша дискуссия. Сколько преступлений совершено? Какие операции? Полная неопределенность. Я бы тоже так смог. А что можно ожидать от государственного чиновника такого уровня? Они все говорят примерно одни и те же фразы на разных языках. далее
|
|
