|
Рассказы
Смех без правил
Похождения
Фантастика
Города и люди
Крупный юмор
| |
Подраздел: Контрасты Венесуэлы
Часть 2
опубликовано: 16.03.2011
Фрегат мира «Паллада»
 Фрегат «Паллада» («Паллада», кто не знает – «вечная девственница» (вот наказание-то!) – погоняло богини Афины). Учебный трехмачтовый парусник построен в1989 году в Гданске. Занесен в книгу рекордов Гинесса, как самое быстроходное парусное судно в мире, развиващее скорость более 18 узлов в час. Принадлежит Дальневосточному Государственному Техническому рыбохозяйственному Университету.
Я не склонен обольщаться: одной моей поддержки Боливарианской республики в это нелегкое, нестабильное время было явно недостаточно. Думаю, что именно поэтому, в это же время поддержать Чавеса в Венесуэльский порт Ла Гуаира зашел знаменитый российский парусный фрегат «Паллада». Каракосцы сбежались поглазеть на это чудо. Эх! Кто из нас, россиян или венесуэльцев, мальчишкой не мечтал поплавать на таком красавце! Эти мечты лично меня однажды даже занесли в мореходное училище. Я бы и сегодня отправился в дальние края под парусами, да боюсь, что спутаю крюс-брам-стаксель с фор-бом-брамселем, бизань с бушпритом, камбуз с гальюном, отдам не те концы, продам швартовы и стану виновником катастрофы.
Едва только красавец-парусник «Паллада» встал на якорь, как мы были тут как тут. Мы это десяток журналистов во главе с Александром Савельевым, председателем комитета по связям с общественностью Госкомрыболовства РФ. Тут как тут был и посол России в Венесуэле Михаил Орловец. Он был серьезно огорчен отсутствием в группе журналистов людей с телекамерами.
— Где? Где первый канал? – в тревоге спрашивал он. (Как будто одного меня было недостаточно для полного освещения такого события). Мне казалось, что вот-вот от расстройства он плюнет на все и уйдет.
— Посидите здесь, – сказал мне дежурный офицер и усадил в какой-то маленькой, уютной каютке, похожей на КПЗ для ВИП персон. Прошел час томительного ожидания. Я сидел там одиноко, без книг, без дам и вина, да так бы и просидел там до заката, но какая-то тревога не давала мне покоя. В моем сознании рисовалась одна картина страшнее другой: мне казалось, что где-то рядом уже давно пьют и едят! Я впервые в жизни нарушил приказ офицера и вышел наружу. Мое чутье редко меня подводило.
Побродив по баку, юту, корме, я, кроме камбуза, гальюна, обнаружил светлую просторную каюту, где были накрыты столы. Так есть! Какие-то прекрасные люди в белом, поднимали бокалы и говорили красивые тосты. И все это – без меня!
Я успел как раз к выступлению (или тосту?) нашего посла. Посол говорил долго и по-испански! Я не знаю испанского, но мне показалось, что он говорит о престиже России, как великой морской державы, об усилении влияния нашего государства во всем мире, о необходимости подобных визитов, для укрепления дружбы между государствами. По крайней мере, любой на его месте, так бы и сказал. С ответным тостом выступил начальник департамента военно-морской разведки Венесуэлы вице-адмирал Сальваторе Камарат – кряжистый мужик, в белоснежной форме с орденскими планками на грудях. Его тост был так же прекрасен и витиеват. Так, во взаимном обмене тостами прошел этот незабываемый вечер. Я познакомился на фрегате с хорошими людьми: с российскими матросами, курсантами, с венесуэльским парламентским журналистом Луисом, и даже с начальником военно-морской академии адмиралом Бичо.
— А поехали ко мне в училище? – предложил мне адмирал, когда банкет подошел к своему логическому концу. Я с радостью согласился, тем более, что его сопровождал адъютант, прекрасная креолка, с карими, бездонными глазами, по имени Асенис.
Главный дом адмирала Брачо
 Адмирал Брачо был одержим вполне понятным желанием показать мне свое военное хозяйство. Он всего пол-года как оказался на этом посту, поэтому, ему хотелось в новом качестве проявить венесуэльское гостеприимство. Мы сразу нашли с ним общий язык. (Он неплохо говорил по-английски). Джип адмирала мчал нас по хайвею. По обе стороны дороги, склоны гор были беспорядочно усеяны крохотными домиками из красных блоков, с крохотными окнами или вовсе без оных. Домики громоздились друг на друге, как скворечники, образуя монолитную шаткую конструкцию.
Казалось, что вся эта искусственная гора, того и гляди, в одночасье рассыплется, как карточный домик.
— Это самовольные постройки, – пояснял адмирал. – Люди сами строят себе дома, как им вздумается.
То-то я смотрю, что отсутствует единый архитектурный замысел.
— Бедно живется простому народу, – заметил я горестно.
— Как и везде, – мудро возразил адмирал. – Но у нас, в отличие от других стран, Чавес дает беднякам денежные пособия, социальные дотации и бесплатные продукты.
— Было бы вообще странно, если бы он этого не делал, обладая таким количеством нефти. – едко усмехнулся я.
— Но до него-то этого не делали! – не давал в обиду президента адмирал.
Мы проехали через КПП. Матрос с автоматом, стоя навытяжку, отдал на честь. Прошли по широкой лестнице главного штаба на второй этаж. В огромном фойе, на полу лежал лично Уго Чавес. Это был поясной фотографический портрет площадью 10х10 метров.
— Это мы вывесим на фасаде здания штаба. – пояснил смущенно адмирал. В кабинете на столе стояла фотография самого адмирала с Уго Чавесом.
— Вот это Чавес – он указал пальцем, кто именно, – поздравляет меня с получением звания, – не скрывая гордости, похвалился адмирал. Затем он распорядился чтобы принесли угощения: экзотические фрукты, папайи, мамайи, соки. Расспрашивал о России, но больше, рассказывал сам о своей жизни, об училище, показывал фотки семьи.
— Чавес очень хороший человек. – нахваливал адмирал, Президента. – Он глубоко верующий, и, редкий случай – он к власти пришел не из-за политических амбиций, а действительно с мечтой, сделать жизнь людей прекрасной.
В финале нашей встречи я подарил ему майку «Комсомольской правды» втайне надеясь, что он, растрогавшись, подарит мне форму венесуэльского моряка. Адмирал и в самом деле растрогался, но форму не подарил, зато дал машину вместе с водителем в бессрочное пользование и обещал завтра свозить на океан.
Целый день на адмиральской машине мы осматривали достопримечательности Каракоса. Я посетил все храмы Каракоса, постоял у гробницы Боливара в Мавзолее, побродил по паркам и садам. Я был благодарен адмиралу Бичо за этот подарок. Но тогда я даже не мог себе представить, насколько может пригодиться мне случайное знакомство с простым венесэльским адмиралом.
Как я пал жертвой расизма
 Итак: вопреки рекомендациям русского чекиста, я отправился в одиночку блукать по Каракосу. Поверьте, мне вовсе было необязательно, чтобы меня непременно ограбили или убили. Безусловно, материал от этого бы выиграл, засверкал бы свежими, яркими красками. Мне бы, наверняка, дали премию (посмертно). Но, я люблю одиночество. Блуждать в группе мне несвойственно.
Попутно, на площадях и в скверах Каракоса я участвовал в манифестациях и митингах против вмешательства США во внутреннюю политику Венесуэлы вместе с молодежной организацией. Познакомился с венесуэльским медбратом Джонатаном и его братом. Они попеременно угощали меня венесуэльским пивом, Потом наступила ночь. Я, как обычно случается с наступлением темноты, жаждал жарких дискуссий и политических дебатов.
Но, как огорчил меня один сведущий бармен, девушки с заниженным социальным уровнем ответственности в Каракосе стоят от 150 долларов. Такие дорогие дискуссии нам не нужны. И вовсе он был не страшный, ночной Каракос, а очень даже симпатишный. Улицы оживленные, сверкающие огням рекламы, люди веселые, немного пьяные. На улицах было много грязных, обкуренных хиппи, свободных музыкантов, акробатов и жонглеров.
Я, конечно, избегал темных закоулков, может быть, именно поэтому в эту ночь меня никто не убил. Рассвет я встретил в одном интересном баре.
Там собрались праздные венесуэльцы и играли в странную, неведомую русскому путнику, игру. На экране нескольких мониторов шли компьютерные конные скачки. Посетители делали ставки, как на настоящих бегах. И когда компьютерные кони бежали по кругу они орали, стучали кулаками по столам. Было очень весело, потому что я выиграл 50 боливаров. Но когда на следующий день я снова пришел в этот веселый бар, чтобы погреть руки на венесуэльской лошадиной игре, громила на входе преградил мне путь, растопырив руки, будто хотел поймать курицу.
— Сегодня белым нельзя!
Я просто обалдел от такого оголтелого расизма и не мог произнести ни слова протеста. Я впервые в жизни почувствовал на себе, что значит иметь другой цвет кожи. Я был унижен и оскорблен. Мое человеческое достоинство было растоптано. Венесуэльцы! Вы же христиане! Опомнитесь! Христос был еврей. Вы что: и его бы не пустили в бар?
1 Венесуэльский Боливар (VEB) = 2,97 EUR далее
|
|
